Герой Дастина Хоффмана, профессор Гилберт из фильма «Персонаж» (Stranger than Fiction, 2006), занят, казалось бы, невозможным делом. Прийдя на помочь главному герою, аудитору Гарольду Крику, он взялся выяснить, кто тот загадочный автор, который пишет о Гарольде книгу. Сюжет фантастической комедии, на первый взгляд, имеет мало отношения к действительности. Однажды утром Гарольд вдруг слышит голос, который с явным сарказмом комментирует все его действия. Главный герой обеспокоен. Еще бы, ведь голос сообщает, что Гарольд вскоре умрет. Первым делом ошеломленный аудитор мчится в кабинет к психоаналитику, а оттуда – в университет.
Реакция профессора Гилберта предсказуема. «Мистер Крик, я ничем не могу вам помочь, — говорит он находящемуся на грани отчаяния Гарольду. — Я не специалист по сумасшедшим, я специалист по теории литературы». Но всего одна фраза из уст несчастного аудитора, цитата из речи звучащего в голове голоса, меняет решение профессора. Кажется, он действительно столкнулся не с сумасшедшим, а с литератором, профессиональным рассказчиком, хоть тот и спрятался в голове у бедняги-аудитора. Профессор Гилберт решает взяться за дело.
— Приходите ко мне еще раз, в пятницу, — говорит он, глядя в свое расписание. — Хотя нет, в пятницу вы уже можете быть мертвы. Приходите завтра, в десять сорок пять.
Добрая комедия с красивой романтической историей основана на фантастическом сюжете. Разумеется, при таком подходе допустимо все, что угодно: от посторонних голосов до зеленых человечков. Однако, давайте понаблюдаем за тем, как действует профессор Гилберт.
— Я разработал тест: двадцать три вопроса, которые помогут нам больше узнать о рассказчике. Вопрос номер один: оставлял ли кто-либо какие-нибудь подарки возле вашего дома?
— Нет.
— Чувствуете ли вы тягу к раскрытию загадочных убийств, произошедших в больших зажиточных домах, куда вас неожиданно пригласили, или куда, быть может, вы явились без приглашения?
— Нет, нет, нет!
Тут уже настает черед Гарольда сомневаться в том, что связался не с сумасшедшим. Не обращая внимания на недоумевающего собеседника, профессор продолжает свой чудаческий тест:
— Вы являетесь королем чего-нибудь?
— Чего?
— Да чего угодно: например, дорожки в местном боулинге.
— Королем дорожки?!
— Королем дорожки, королем шаров, королем неизвестной страны, находящейся у вас дома под половицей?
— Да это просто бред какой-то!
— Согласен. Но давайте начнем с нелепицы и будем двигаться в обратном направлении.
Немного позже профессор Гилберт объясняет Гарольду смысл своего теста:
«Единственный способ выяснить, персонажем какой истории вы являетесь, это выяснить, в каких историях вас нет. Похоже, что я могу исключить половину греческой литературы, семь наиболее известных сказок, десять китайских притч и сделать вывод, что вы не Гамлет, не Джин Финч, не мисс Марпл, не чудище Франкенштейна и не упырь. Разве вам не полегчало от того, что вы не упырь?»
В этой забавной сценке профессор Гилберт использует не что иное, как весьма популярный в математике метод последовательного исключения переменных (метод Гаусса). Кто бы мог подумать? Легкая американская комедия и строгий математический метод! Впрочем, профессор Гилберт на этом не останавливается. Далее он прибегает к еще одному научному приему, к классификации:
«Вот что нам необходимо выяснить: вы чувствуете себя персонажем комедии или трагедии? В трагедии вы умрете, в комедии – женитесь».
Метод последовательного исключения неизвестных и прием классификации. Почему бы и нам не воспользоваться ими в поисках загадочного автора «Малого средиземноморского трактата»? С полной уверенностью можно сказать, что он является ныне здравствующим, малоизвестным, почти или совсем не печатавшимся в больших издательствах литератором. Его имя не нужно искать среди писателей советской эпохи или в списке широко известных прозаиков современности. Скорее всего, он опубликовал что-то в интернете, в литературном журнале или в каком-нибудь «карманном» издательстве. Это облегчает поиск. А ведь, если мы найдем хотя бы один из его опубликованных текстов, мы узнаем его имя.
Говоря о приеме классификации, имеет смысл разделить всех писателей на два больших лагеря: резидентов и эмигрантов. Те, кто успел познакомиться с фрагментами романа, отмечают наблюдательность и хорошее знание автором западно-европейских реалий. Получается, что у нас гораздо больше шансов найти нашего «таинственного незнакомца» в Венском клубе литераторов, чем среди авторов отечественного журнала «Урал».
Итак, поиски продолжаются. Автор должен быть найден. Теперь у нас есть профессор Гилберт и его замечательный метод. И не беда, если случится так, как вышло в комедии «Персонаж»:
— Профессор, это она! Этот голос…
— Не может быть, Гарольд.
— Точно она. Это Кэрон Айфель!
— Вот черт.
— В чем дело?
— Ее не было в моем списке.